Если взглянуть на карту Пестречинского района, то в южной части его мы увидим с.Люткино.
Раньше оно было большим и известным, а сейчас о нем помнят только малочисленные нынешние жители, да потомки и родственники живших там когда-то сельчан. И интернет о нем помнит лишь благодаря разрушающейся церкви Казанских Святителей — Гурия, Варсонофия и Германа, фотографии которой запечатлены на его сайтах.
А добраться до него порой, особенно зимой, проблематично даже на машине, хотя от райцентра Пестрецы до села всего-то километров тринадцать, если добираться через Шали и двадцать — через Кулаево, полчаса езды при хорошей погоде.
Рассказ о селе надо разделить на две части: о самом селе и о его родоначальниках помещиках Люткиных, хотя деление условное, обе части одна без другой невозможны! И начинать надо, думается, с истории их рода.
Что нам известно о древних представителях рода?
О них есть сведения и в интернете и в различной литературе, причем генеалогические и прочие сайты дают лишь незначительные и разрозненные сведения по представителям семейства.
Говоря о происхождении фамилии, вчитываясь в науку ономастику, по первой версии, она связана со старинным русским словом лытка (Лыдкин -Лыткин — Люткин) — «нога», глагол лытать — «убегать, скитаться». В северо- и восточно-русских, вологодских говорах слово лыды — «ноги» или «длинные ноги».
Да уж, если заглянуть вперед, и скитались Люткины по стране, как мы выясним, достаточно, подтверждая такое предположение!
Но есть и другая версия — развитие прозвища (клички) в фамилию (как вариант превращение Люта в Люткина). Лют (лютой, лютый) – довольно распространенное старорусское прозвище, другими словами «усердный, настырный, лют до работы и т.д.».
А если подробнее…
Самый известный из рода — Василий Федорович Люткин, хотя и сведений в исторической литературе о нем немного.
В свое время, он служил в митрополичьем судном приказе в Казани, был стольником, а при Петре Первом — бригадиром (воинское звание выше полковника, ниже генерал-майора).
Известен он, в первую очередь, тем, что парсуна его (искажение слова «персона» — наименование произведений русской портретной живописи с элементами иконописи конца ХVI — ХVII в.в.) висит в Государственном историческом музее. Портрет написан в 1697-1698 г.г., возможно, Михаилом Феоктистовичем Чоглоковым, живописцем из Оружейной палаты.
Я видел этот портрет — он в человеческий рост, и даже около него в музее сфотографировался. Про Василия Федоровича Люткина мы еще расскажем позже.
г. Москва. 25 июля 2016 г.
Кто же Люткины такие и откуда взялись на казанской земле?
Для того, что бы разобраться с таким вопросом, надо возвратиться на несколько веков в прошлое.
География проживания Люткиных обширна: сначала новгородские земли, затем Вологодчина, Углич, Кострома, Ярославль, Нижний Новгород и округа, потом Казань, Уфа, Малмыж, ну и, конечно, Люткино. Причем, как выясняется, на Руси под таким названием имеется три села, связанные с их фамилией, позже мы о них еще поговорим.
На пестречинскую землю они приехали из Казани.
А еще ранее они жили…
Впрочем, давайте все по порядку.
Есть две версии появления рода Люткиных на Руси.
По первой, по книге Корсакова Д.А. «Сборник актов, относящихся до рода дворян Люткиных», родоначальник Люткиных — Лют Василий Федорович выехал из Польши к великому князю Московскому Дмитрию Ивановичу на Мамаево побоище (1380 г.).
Если окунуться в историю: Кулико́вская би́тва (Мамаево или Донское побоище) — решающее сражение между объединённым русским войском во главе с великим князем Московским Дмитрием Донским и войском беклярбека (в смысловом переводе на русский язык означает «великий князь») Золотой Орды Мамая, состоявшееся в сентябре 1380 года в районе впадения реки Непрядва в реку Дон, на Куликовом поле (на юго — востоке Тульской области).
По второй, в год 681 от Рождения Христова (6189 год от Сотворения Мира) представители семейства Люткиных прибывают из Литвы на Русь и становятся в ряд землевладельцев Новгородских и Вотских пятин, пустив корни на той земле.
Лично я склоняюсь больше ко второй версии, более древней, ведущей к давним новгородским корням.
Из переписки одного историка с другим — В. Поляниновым: «Из новгородских фамилий в Деревской пятине XVI века нашла только Александровых,.. Марковых и Лыткиных (Люткиных). Про последних скажу, что эта фамилия с Софийской стороны, породнилась со знатными боярами, владела селами во многих пятинах Новгородской земли.
В XVI в. их бывшие имения сохранили старые названия, например, в честь бывшего владельца Павла Люткина – деревня Палкинская Люткина.
К сведению: Деревская пятина — одна из пяти областей, на которые делилась Новгородская земля до начала XVIII в. Пятины упразднены при создании губерний.
А если додумать фразу «эта фамилия с Софийской стороны»? Корни действительно из Европы?
Один из родоначальников рода — Павел Васильевич Люткин — владел вотчинами также в Твери и в Костромском уезде, в котором ему принадлежало село Богородское на реке Конше, пожалованное ему из земель ярославских князей.
Внуки его, Иван Иванович (упоминается в древних документах еще в 1487 году) и Захарий Петрович, становятся родоначальниками двух отдельных ветвей Люткиных — Ярославской (Костромской) и Казанской.
О Костромской ветви сведений очень мало, да и нас интересует больше Казанская.
Как уже говорилось, из самых древних преданий семейства известно, что указанный выше Лют выехал из Польши в город к великому князю Дмитрию Ивановичу в 1380 г., а русское имя ему было Василий Федорович и пошли от него Люткины, было ж у него шесть сыновей: Андреян, Михайло, Данило, Дементей, Осип, а в Казани был «товарищ Семион Люткин», а другой «товарищ был Ступишин». И что интересно, выехало с Лютом «тридцать тысяч двора его и ратных людей». Похоже и крестьян своих и воинское подразделение какое-то (дружину) привел на войну. «А сказывал это Дмитрей Воеводин».
О представителе рода, который выехал из Литвы в 681 году, написано, что Павел Васильевич Люткин погиб под Оршей (Битва под Оршей — сражение в сентябре 1514 г. в ходе русско-литовской войны 1512 — 1522 г.г.).
Упоминания о представителях рода Люткиных имеются и в писцовых книгах Новгородской земли.
Есть в них и деревня Крутуша, где они тоже жили (Павел Люткин, в честь которого назвали деревню Палкинская Люткина, возле Демана городка).
Если вспомнить и дальше старину, то в опричнину в те далекие годы Иван Грозный забрал многие города на западе, юге и в центре страны, причем в дальнейшем территория опричнины расширялась.
В самом начале 1567 года царь забрал в опричнину и Костромской уезд, а «Лета 7077 (1569) генваря в 21 день взял царь и государь князь великий Иван Васильевич Ростов град и Ярославль в опришнину», а позже Иван Грозный включил в неё Бежецкую и Обонежскую пятины Новгородской земли, в первой из которых проживали и Люткины.
Если говорить о порядке и условиях совершаемых переселений, то оно в то время происходило почти одинаково. Сначала в провинцию прибывал царский гонец с указом. Затем и зимой и летом, на телегах или санях, семьи переселенцев «со холопами» тащились сотни вёрст на новые незнакомые земли.
В 1568 году писец Кузьма Морин и подьячий Михаил Васильев составили «отдельные книги» (найдены в Рязанском архиве) о наделении землёй костромских «детей боярских», переведённых в Бежецкую пятину Новгородского уезда. В них указаны примерно 310 дворянских родов: Алядиковы, Базаровы, Баскаковы, Бестужевы, Волынцевы, Писемские, Львовы, в том числе и Люткины и др.
«И всего в шестой статьи по верстальному списку детей боярских костромич 22 человеки. И ис того числа испомещено 8 человек, которые писаны выше сего. Ис тое ж шестые статьи по государеву наказу отпущено детей боярских из Бежетцкия пятины в Деревскую пятину к Третьяку Курчеву для родства: Андрей Иванов сын Люткин, Иван Иванов сын Людкин, Василей Яковлев сын Людкин».
Здесь уже, как говорят, горячее!
Позже часть этих семейств выбыли к XVII в. из Костромы: Алядиковы, Батинские, Бритвины, Воротковы, Горышкины, Долгие, Коптевы, Коробьины, Кричевы, Львовы, Люткины, Немировы, Немчиновы и др.
И еще вот сведения из нашей российской истории…
П.В. Люткин жалованной грамотой Ивана III назначен волостелем, т.е. главой администрации — должностным лицом, управляющим хозяйственными, финансовыми и судебными делами в волости. За время правления Ивана III жалованных грамот была не одна сотня, каждая выдавалась, как правило, только на один год, а волостей на Руси было немало, да и правил Иван III более сорока лет.
В архивах сохранилось только 13 жалованных грамот Ивана III и среди них грамота на П.В. Люткина, согласно которой еще до 1497 г. «Се аз, князь Великий Иван Васильевич всея Русии, пожаловал есми Павла Васильева сына Люткина Жары в кормление под Адашом под Шохонским…».
На современный язык звучит как то так:
«Это я, Великий князь всей Руси Иван Васильевич, жалую Павла Васильевича Люткина (волостью) Жары в кормление после (по очереди) Адаша Шохонского…».
К сведению интересующихся: кормление — в ХI — ХVI веках обязательная для крестьян волости процедура обеспечения волостеля и его помощников продовольствием и всяким другим добром или деньгами. Волостель имел также доходы в виде судебных и свадебных пошлин.
Это и была их заработная плата. Для служилого человека получение кормления от Великого князя было и вопросом материальным и вопросом чести. Служилые люди старались добиться достойного кормления. Великий князь всея Руси жаловал хорошим кормлением прежде всего тех, кто исправно нес службу.
Еще к сведению: Жарская волость (Жары) входила в состав Нижегородского уезда. Что интересно, Жарская волость с конца XIV до середины XVII века была родовой вотчиной князей Пожарских!
После Жарской волости, в начале XVI в. Павел Васильевич получил от Великого князя в кормление и волость Велетово в Углицком уезде Ярославской губернии. Доверял князь — батюшка П.В.Люткину!
В общем, по прекращении независимости Великого Новгорода род Люткиных переселяется в пределы Московского государства и в XVI-XVII веках уже они упоминаются и в Бежецком уезде в сельце Люткино, которое стало позже вотчиной графьев Орловых.
Другой представитель Люткиных — Степан (Стефан) Яковлевич — убит на Молодях, как «Диви Мурза приходил». Для справки: Битва при Молодях или Молодинская битва — сражение, произошедшее в июле — августе 1572 г. в 50 верстах южнее Москвы, в котором сошлись русские войска под предводительством князей Михаила Воротынского и Дмитрия Хворостинина и армия крымского хана Девлет I Гирея. Несмотря на численное превосходство, крымско-турецкая армия была разбита.
Маркела Степановича Люткина убили под Псковым,
Гаврила Степанович Люткин первый раз ранен у моря на Неровском устье, второй — «от крымских людей на Кузнецовой поляне», в третий — под Калугой «от изменника государева» Ивана Болотникова.
Из истории: Осада Калуги 1606 — 1607 годов — четырёхмесячная осада города, где повстанцы под командованием И.Болотникова укрылись от наступающих войск царя Василия Шуйского.
Максим Васильевич Люткин убит под Дубровною.
Степан Васильевич Люткин убит под Наборком.
Вот так клали головы Люткины за царей и князей Московских, получая взамен землицу для наследников. Через судьбы дворян этого семейства можно проследить часть истории государства российского!
В 1557 году, покорив казанское ханство, «царь московский и всея Руси» произвел раздачу земель русским служилым людям. Конфискованы были земли хана, казанских князей и помещиков.
Из Казани были выселены ее жители — татары за реку Булак, а в город вселили не менее 7000 русских.
Вокруг Казани образовалась 50-километровая полоса из опустевших земель, которые были розданы царем русской знати, привозившей с собой крестьян из своих костромских, московских, нижегородских и иных владений.
В Казанское царство, управляемое теперь русским царем, для обжития этих земель хлынули русские переселенцы.
Среди них были и Люткины. Они, похоже, по жизни легко снимались с места!
Вот еще один факт из истории:
Наказная память (грамота) от 29 ноября 1585 (7094) г. из Приказа Казанского дворца казанскому воеводе князю Г.А.Булгакову и дьяку М.Битяговскому об освобождении жильца Филипа Захарьева сына Люткина на год от службы.
По ней «бил челом государю царю и великому князю Федору Ивановичю всеа Руси казанской жилец Филька Захарьев сын Люткин». И в Казани тоже жили Люткины!
За Люткиными в Казанской губернии до конца XVIII века был целый ряд деревень по так называемым «Ногайской и Зюрейской дорогам»: село Покровское — Тагашево, деревня Куюки. сельцо Арышхазда, деревня Дертюли, село Спасское — Кулаево, село Неялово, деревня Уланово, возможно и деревни Конь и Малые Шали, а по Алатской дороге — деревня Шигаево, «Ковали тож».
Вот они — Зюрейская и Ногайские дороги, на карте конца XVIII века и ныне:
Указанные села и деревни в 1595 году царь Фёдор Иванович пожаловал согласно Писцовой книге Казанского уезда 1647-1656 г. Фёдора и Филиппа Люткиных поместьем отца их Захара Петрова сына Люткина.
«За казанцы Яковом Филипьевым сыном Люткиным да за братьею его за Ондреем да за Федором Федоровыми детьми Люткиными ж в поместье в том же селе Кулаеве…
И всего за помещики, за Яковом Люткиным з братьею, в селе Кулаеве пашенные и переложные земли триста девятнатцать десятин с четью без полполполчети и полпол-пол-трети десятины. И в одно поле иметца сто шесть десятин с третью и пол-пол-трети, а в дву по тому ж…
Да к тому ж селу Кулаеву, по челобитью Якова Люткина з братьею, села Арышева у помещиков у Никиты Соловцова с товарыщи спорные земли отведено дватцать семь десятин с полу десятиною в три поля. А в одно поле девять десятин с полутретью, а в дву по тому ж…
За Ондреем да за Федором Федоровыми детьми Люткина по Зюрейской дороге пустошь Сары Шигазды наезжие пашни четыре длинника, десять поперечников, итого сорок десятин в три поля».
Люткины, о которых идет речь — это казанская ветвь псковско — новгородских и московских служилых людей!
Причем, обратите внимание, село под названием Люткино в древних бумагах никак не упоминается! Оно появится позже.
Если говорить о топонимике, то сельцо (село) Люткино в интернете встречается трижды. Село Люткино было и есть в Казанской губернии, а также в Бежецком уезде Тверской области и в Псковской губернии.
О чем это говорит? О каких — то объединяющих корнях. Попробуем чуть позже и в этом разобраться.
По данным писцовых книг, в 60-тых годах XIV века в Казанском уезде на Луговой стороне (левобережье Волги, к северу от устья Камы) получили земли от царя — батюшки 155 служилых людей, за которыми числилось в поместьях 5 сел, 2 сельца, 68 деревень, 4 починка,14 пустошей и т.п., это не считая земель, которые получило духовенство. Естественно, служивые люди привезли с собой холопов для работы на этих землях.
Казанская ветвь, как уже выяснилось, представлена Захарием Петровичем, сыном Петра Павловича Люткина, в 70-тых годах XVI века он уже казанский жилец, имеющий поместье в селе Кулаево.
В сохранившейся челобитной царю Захар Петрович указывал, что «не щадя живота своего и имущества» служил государю в «Тоболском городе в Сибири» три года (до 1593 г.), участвовал в походе «на Терке», через Астрахань следовал «на суденышках» в «Шевкалском походе» на Дагестан.
У Захария Петровича (умер после 1595 г.) было два сына — Филипп и Феодор.
Филипп Захарович Люткин в 1605 г. послан на службу на Терек, затем за море и утонул в Плавной реке в 1610 году.
Федор Захарович в 1611 году в Казани убит вместе с «меньшим воеводой Б.Бельским», скинут был со стены Спасской башни Казанского кремля изменником государевым казацким атаманом Иваном Заруцким.
Здесь речь идет о Смутном времени. В сентябре 1609 года Польша начала открытую войну с Россией, в России оставалось два центра власти. Первый, в Москве, составляли поляки и явные предатели.
Второй — Лжедимитрий II в Калуге — был той силой, которая тоже ассоциировалась с интервенцией и самозванчеством и против которой казанцы ожесточенно воевали три года.
7 января 1611 года в Казань приехал из Москвы дьяк Афанасий Евдокимов, рассказавший о том, что в Москве все в руках поляков. Казанцы решили присягнуть Лжедимитрию II.
В «Новом летописце» дальнейшее описывается так: «Воевода ж Богдан Яковлевич Бельский нача им говорити и крепити, чтоб вору креста не целовати, а целовати б крест, кто будет государь на Московском государстве.
Дьяк же Никанор Шульгин, умысля с теми ворами, повеле Богдана убити и взведоша его на башню и скинуша с башни и убиша до смерти». Вместе с Богданом Бельским в ходе народных волнений были убиты и несколько его сторонников, в том числе дворяне Федор Люткин и Кармач Невельский, их просто сбросили со Спасской башни. Все же Казань присягнула на верность самозванцу, которого в это время уже не было в живых, так как он был убит в Калуге еще 11 декабря.
У Филиппа Захаровича родился сын Яков (упоминавшийся в древних документах еще в 1617 г. и умерший в 1660 г.), Федору Захаровичу жена его Татьяна Языкова родила двух сыновей — Андрея, Феодора и двух дочерей — Арину и Акулину.
Федор Федорович Люткин в 1654 году был головой сотни казанских дворян и детей боярских, которые охраняли Закамскую засечную линию, созданную в 1652 — 1656 годах для защиты закамских и заволжских жителей от набегов кочевников (калмыков, башкир и др.).
В этой сотне казанские дворяне родов Пыхачевых, Державиных, Писемских, Чемодуровых, Тютчевых и других, тех, кто в свое время выехали вместе с Люткиными в казанские земли из костромских и прочих земель. Теперь они оберегали свои новые вотчины.
Кстати, в той же сотне родственник головы Федор Яковлевич, будущий воевода Малмыжский, сын Якова Филипповича Люткина.
Жили Люткины на государевой службе безбедно.
В Духовной, например, Якова Филипповича Люткина расписаны подробно «на десяти склейках» семейные богатства, среди них: иконы в позолоте и серебре, шубы куньи с соболями, кафтаны соболиные, шапки бархатные с соболями, пистоли, оправленные серебром, 400 рублей денег, тридцать золотых, даже учтены 4 мешка бумаги хлопчатой, огромное число различного вида посуды, типа медных котлов и многое, многое, многое другое…
Интересно, что в Духовной он указывает, что служил государю «на Терке» и просит среди прочего передать часть имущества монастырям, в том числе Спасо-Преображенскому. К церкви у Люткиных, как и у других представителей населения государства российского тогдашнего времени, отношение было особое. Чуть позже мы о Спасо-Преображенском монастыре еще вспомним.
Про других представителей Люткиных того времени интерес представляют сведения, что Андрей Федорович Люткин (упоминавшийся еще в 1614 г. и умерший в 1697 г.) построил церковь в Казани в 1678 г. во имя Знамения Пресвятой Богородицы. Храм, к сожалению, не сохранился, его в 1932 году разобрали на кирпич для разных построек.
О других детях Федора Захаровича сведений больше нет.
У Федора Яковлевича (умер в 1681 г.) родилось два сына — Василий (будущий стольник, затем бригадир) и Федор (будущий стряпчий).
От Василия Федоровича ветвь Люткиных идет к Василию Васильевичу, а от Федора Федоровича — к Ивану Федоровичу.
Василий Федорович Люткин, о которым мы упоминали выше, рассказывая о парсуне, в 1695 году уже стольник, впоследствии бригадир, служил в митрополичьем судном приказе в Казани.
Он похоронен был в Спасо-Преображенском монастыре в Казанском Кремле, близ колокольни главного храма. На начало двадцатого века еще сохранялась его могильная плита.
К сожалению, в советское время в Кремле стояла воинская часть, которая разнесла монастырь и сам некрополь, построив на освободившемся месте стоянку автотранспорта и плац.
После закрытия монастыря и сноса всех его храмов могилы оказались под асфальтом.
Спасо-Преображенский монастырь.
В 1995 году по благословению архиепископа Казанского и Татарстанского Анастасия мощи святителя Ефрема и других похороненных в алтаре святых были извлечены. Сейчас они находятся в нижнем Сретенском храме Петропавловского собора. Есть ли там останки В.Ф.Люткина пока неизвестно.
У него был сын Василий — провиантмейстер, с 1714 года — ландрат Казанской губернии (должность советника от дворян уезда, введенная Петром I в 1713 г.). К сведению: для управления губернией образовывалась губернская коллегия в составе 8 — 12 ландратов (зависело от числа уездов в губернии). В 1719 они были заменены воеводами, назначавшимися правительством.
Племянник Василия Фёдоровича Люткина и сын Федора Федоровича — Иван Фёдорович Люткин (1687-1779), с 1739 года полковник драгунского полка казанского гарнизона, а с 1743 года он воевода Уфимской провинции, потом бригадир, он же владелец кулаевского поместья и строитель кулаевской церкви.
Женат был на Марии Андреевне, у них было двое детей, одна из которых была Фекла; о дальнейшей судьбе второго ребенка пока ничего неизвестно.
Про Матрену Федоровну, вдову Федора Федоровича, с пасынком, подполковником Иваном Федоровичем Люткиным, речь идет в купчей от 1739 года о продаже недвижимого имения за тристо рублей в Казанском уезде (Кулаеве и Шигаеве).
Им же в 1762 году к празднику Спаса в селе была построена каменная церковь взамен деревянной, разрешение на строительство которой он получил в 1761 г. от казанского епископа Гавриила.
Церковь Происхождения Честных древ Креста Господня самая старая в Пестречинском районе, памятник культовой архитектуры русского барокко.
Слева – 1948 г. Справа – 2016 г.
Сейчас она стараниями местных жителей и священника отца Александра (Карпухина) восстанавливается.
В 1771 — 1773 г.г. Иван Федорович значится проживающим в отставке в селе Кулаево (Спасском), как владелец 385 душ, из них 83 — в деревне Шигаево (Ковали).
Помещик И.Ф.Люткин в соответствии с фамилией имел довольно лютый нрав. Об этом достаточно написал старообрядческий писатель XIX в. Иван Серебряков.
В селе Кулаево в то давнее время проживало много старообрядцев. И.Ф.Люткин нещадно порол розгами своих крепостных — старообрядцев, заставляя их отказаться от староверия. Однако ни один из них не согласился принять православное «никонианство», зато обратно в староверие переходили многие самые уважаемые сельчане, что только злило помещика.
Таким же крутым характером отличалась и дочь Ивана Федоровича – Фекла Ивановна, такая же помещица-крепостница. Она даже к невестке относилась так, как бы сказать помягче, что не могла ее видеть.
Что еще интересного про те времена, так то, что дворянское сословное самоуправление, а именно институт предводителей дворянства, возникло в эпоху матушки Екатерины II.
Первый раз предводители дворянства упоминаются в 1766 году, а уже в 1775 году должность была введена «Учреждением о губерниях» как постоянная выборная на 2 года и в 1785 году подтверждена изданием «Грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства».
Первым губернским предводителем Казанского наместничества по книге Любимова издания 1911 г., Санкт-Петербург, «Предводители дворянства всех наместничеств, губерний и областей Российской империи. 1777-1910» является Палицын Михаил Иванович, бригадир (1780 — 1782).
А губернским предводителем Казанской губернии с 1797 по 1803 годы — статский советник В.И.Чемезов.
Чувствуете пробел — с 1766 по 1780 годы?
Так вот, по данным Д.Корсакова, про которого мы уже упоминали, по «Сборнику Актов…дворян Люткиных» бригадир И.Ф.Люткин в 1767 году был 2-м Казанским предводителем дворянства. Еще один факт, что он жил в те годы!
К сведению, должность предводителя дворянства была номинальной, больше почетной, да еще неоплачиваемой, не требовала полной занятости, разрешала находиться в отпуске до четырех месяцев в году. Он имел канцелярию, всего то из секретаря и двух канцелярских чиновников.
После этого периода точных сведений о И.Ф.Люткине нет. Предположительно, умер он в 1779 году в возрасте 92 лет, так как в этом же году помещиком в Кулаево стал Я.В.Неелов.
Вот еще…В «Истории Пугачева» А.С. Пушкин упоминает о дворовом человеке бригадира Люткина. Оказывается, в приложении к главе восьмой повествования есть неполный список жертв пугачевского восстания. Среди них числится дворовый человек бригадира Люткина житель Казани Прокофий Шелудяков.
Как погиб? Защищал барское добро при погромах в Казани пугачевцами? Воевал на стороне правительственных войск или случайно попался под горячую руку?
Один ли он был жертвой среди поданных помещиков или еще кто-то пострадал из семейства самих Люткиных, А.С.Пушкин не пишет.
Фекла Ивановна Люткина вышла замуж за помещика Неелова Якова Васильевича, которому и досталось по наследственной цепочке кулаевское поместье. Породнились они в Бежецком уезде в сельце Непеино — Яков Васильевич и Фекла Ивановна поженились около 1752 г., а в селе Кулаево появились около 1779 г. Такие данные о их свадьбе сообщил мне ярославский историк семьи Нееловых – Владимир Иванович Неелов, который написал и издал еще в 2012-2013 годах замечательную книгу — двухтомник «Нееловщина».
В архивах сохранились несколько челобитных разных представителей рода Люткиных, где они просили у царей московских то поспособствовать в поимке беглых своих крестьян, то судились с соседями за луга и землю, даже сохранилась грамота об отпущении на волю холопа.
К сведению, отпустил холопа на волю строитель церкви в Казани Андрей Федорович.
Вот еще несколько упоминаний из архивов о местожительстве в Казанской губернии Люткиных и их людей.
«1646 год: перепись Казанского уезда:
Книги города Казани письма и дозору Тимофея Федоровича Бутурлина да подьячева Олексея Грибоедова 154-го году, а в них написаны дворы и во дворех люди.
Бобыли, которые живут в Казани на посаде у дворян и у детей боярских в дворниках:
- Дв. старой дьячей в каменном городе, а в нем живет дворник бобыль Ивашко Вавилов сын рукавишник с сыном с Ывашком у него же ученик Бориско Михайлов, гулящей человек.
- Дв. Якова Люткина; у него дворник Фетька Галахтионов с сыном с Ваською.»…
Еще: «Выпись из писцовых книг 1593-94 г.г.:
д. Кулаевы детеи боярских крестьяня:
- Бахтяра Писемского крестьянин Неупокоико Петров,
- Захарья Люткина крестьянин Богдан Филимонов,
- Ивана Веревкина крестьяня: Роман Григорев, Иванко Иванов»…
Эти документальные крупицы рассказывают нам, что существовали — таки Люткины в те века, да еще со своей крестьянской опорой.
Выходит, что Люткины, ветвь потомков новгородских бояр, а может и поляков — литовцев, широко пустили корни по земле Русской. И получается, что Люткины, где по доброй воле, а где и по принуждению, из Новгорода постепенно перебирались все дальше и дальше на восток, добравшись, таким образом, и до Казанской губернии.
Что еще можно рассказать о Люткиных?
Некоторые представители Люткиных, например, Василий Федорович, были стольниками в государстве российском. Что представлял собой такой чин? При царях в Русском государстве сто́льник — дворцовый чин, затем придворный чин в XIII—XVII вв., а также лицо, имевшее такой чин.
В Древней Руси — придворный, прислуживавший князьям и царям за столом во время торжественных приемов, а также сопровождавший их в различных поездках. По-современному, «лицо приближенное к императору, то бишь, царю». В стольники производили из дворян. По росписи чинов тех лет стольники занимали пятое место после бояр, окольничих, думных дворян и думных дьяков. Стольник — одна из вершин придворной карьеры для дворянина допетровской России.
Царский стольник, по описаниям в книге «Одежды Русского государства» Фёдора Солнцева, имел даже свою форму одежды:
Стольники на царских пиршествах подносили к столу из кухни подносы с угощением, ведь поварам запрещалось входить в царские покои, и они же стояли у столов.
Бывало, что стольники устраивали «междусобойчики»: делили столы для обслуживания, плели интриги, как сейчас говорят.
Комнатные стольники обслуживали царя, когда тот ел в одиночестве. На приёмах иностранных послов за царским столом один из стольников угощал гостей.
Цари частенько баловали «со своего плеча, со своего стола» гостей, иностранных послов, тех, кто по разным причинам не мог присутствовать за столом в царских апартаментах; в таком случае стольник снаряжался гонцом с царским угощением.
При поездках царя стольники становились кучерами, стояли на ухабах саней (на запятках или отводах саней, оберегая их от опрокидывания), за каретами и повозками (по сезону), наверное, по-современному, исполняли роли эскорта и телохранителей.
В 1616 году на Руси было 117 стольников, к 1687 году их было уже 2724 человек, из них 480 были комнатными стольниками. Кроме того, «в войсках и начальных людях» было 133 стольника.
Стольники назначались также и на различные чиновничьи (служилые) должности: в послы, в завоеводчики (помощники воеводы, другими словами — в адъютанты), в судьи, в стольники — есаулы, в головы над дворянскими сотнями, головами (руководителями) «у знамени, у снаряду, у кошу, у обозу» и многие другие. Такими сотенными головами над дворянскими сотнями, если помните, были Андрей Федорович и Федор Федорович Люткины.
Городской воевода из стольников назывался наместником.
В 1552 г. войско Ивана IV осадило крепость Казань. Для облегчения взятия казанской крепости в верховьях Волги, в районе Углича, была сооружена деревянная крепость, которую разобрали и сплавили по реке к будущему Свияжску. Работами руководил мастер Иван Выродков.
Подразумеваю, что сплавляли и строили ее люди, в том числе и Люткиных, а ведь нам известно, что в Пестречинский район переселение русских людей организовали из района Костромы и Углича именно они.
Не приложили ли и они руки к сплаву и изготовлению деревянной крепости Свияжск? Есть мнение, что царь даровал земли под Казанью Люткиным за активное участие в походе на Казанское ханство.
Из тех времен более позднего периода сохранились свидетельства участия служилых людей Люткиных в делах усмирения местного населения (выделения текста мои):
«Список Боярам, Воеводам и прочим управлявшим городом Казанью лицам, от 1552 по 1847 год:
…1720 г. Генваря 1-го дня объявлен указ и прислан из Камер-Коллегии реэстр, по которым велено было быть в Казани и на Уржуме Камерным прежде бывшему Ландриту Нармацкому, Колискарам прежним: Ивану Куроедову, Дмитрию Одинцову, Степану Болотину, Никифору Одинцову, а вновь Стольнику Ивану Мих. Кашкадамову, жильцу Дмит. Иванову Осипову, Стряпчему Ф. Федор. Люткину, Казанцам: Никите Белавину, Петру Аркашову, а оным Коммисарам определены уезды: по Ногайской дороге за Камою рекою Никите Белавину, по сю сторону Камы, а за Волгою Ивану Куроедову, по Зарайской дороге Петру Аркашову, по Арской дороге по сю сторону Вятки Фед. Люткину, а за Вяткою и в Вотяках Ивану Кашкадамову, по Алатской в ближния сотни назначен Никифор Одинцов, в дальния сотни Болтин, по Галицкой дороге и на Уржуме Данило Вырыпаев, впредь, до указу».
Вот еще упоминания о стряпчем, комиссаре «по Арской дороге по сю сторону Вятки», Федоре Федоровиче Люткине от 1722 года, хранящиеся в Государственном архиве феодально-крепостнической эпохи (ГАФКЭ).
Оно написано так, что не каждый поймет, я его сам разобрал только со второго раза.
Если коротко, то описывается время двадцатых годов ХVIII в., когда царь Петр Алексеевич с Правительствующим Сенатом посылал несколько раз усмирять «уфинским башкирцом, чтоб они были в послушании и взятых в полон и беглых руских и иноверцов всех отдавали и впредь не принимали». Усмирять пробовал и уфимский комендант Дмитрий Бахметев, комиссаром пару раз для такого дела был от казанского губернатора и боярин Федор Люткин, который старался, но не добился усмирения «уфинским башкирцом».
Место действия обширные районы Поволжья (Татарстана и Башкирии), в том числе и места, где находилась вотчина помещиков Люткиных — в районе с. Кулаево.
В конечном итоге, добился выполнения указания царя и Сената полковник граф И. Г. Головкин.
У кого есть терпение — пожалуйста, читайте текст. В тексте, кстати, упоминается татарин Имай Кулаев из бунтующей деревни Кулаево.
«№ 131 1722 г. после апреля 28.
Докладная выпись в Правительствующем Сенате о посылке к башкирам Уфимского уезда полковника графа И. Г. Головкина для приведения их «в послушание» и для сбора пленных и беглых людей, находящихся в их волостях.
В прошлом 720-м году…
А после той Короваевой переписи посылан был и с Казани на Уфу Федор Люткин для возвращения их казанских татар и всякаго чина людей полоняников и беглецов и утаеных. И приехав он Люткин в Уфинской уезд, и башкирцы сошлися указу слушать, и он Люткин говорил им башкирцем, длящего де они Казанской уезд разорили и многих людей полонили, а иные де после того раззорения к ним бежали, а они де их беглецов и приняли, й оттого де учинилось его и. в. (императорскому величеству) казне недобор в денежном 166000 рублев, а в хлебном 180000 батманов, и чтоб тех полонных людей и беглецов татар и всякаго чину возвратить на прежние их жилища, чтоб было на ком взять тое казну, а слава де лежит на них башкирцов, ивы де о том очшцайтеся…
А в прошлом де — 715 году на Уфе каменданту Дмитрею Бахметеву подавали они полонные люди челобитную, чтоб их будущих в Уфимском уезде обложить ясашным оброком, а преж де того прислан был на Уфу ис Казани от губернатора, дворянин Федор Люткин для того, чтоб их погонных людей с Уфы возвратить попрежнему в Казанской уезд; и уфинские башкирцы об них полонных людях били челом и ему Федору Люткину подали челобитную, и написали про них имянно, что они от них башкирцов разорены и домы их позжены, и приютитца не х чему.
И по тем двум челобитным они камендант Бахметев и Федор Люткин к его и. в. и в Сенат и х казанскому губернатору о том писали ль, или нет, не сведомы; а Дмитрей Бахметев у них челобитной не принял, и о переписке дворов утаенных от Короваева и о всякой вышеписанной прибыли желают усердно принести в службах и в собрании денежной казны великую прибыль…
И в прежнем году Федор Люткин приезжал в тот же Уфинской уезд ис Казани указом, их полонеников башкирцов спрашивал, дабы попрежнему их в отечество по местам н по юртам возвратить;
и они башкирцы Федору Люткину челобитную подали, что они разорены и бедны, желают в ясак дабы позволил его и. в. в Уфинском уезде написать в ясак, и оное прошение в Казани губернатору объявлено, или нет, про то они не знают. А камендант уфинской Бахметев и Федор Люткин никакого ответа им не сказали, и не объявили и не примали; и башкирцы, поговоря между собою, выбрали от тех полонеников одного человека и дав выбор ему послали, а судьям казанским бить челом не могут…
Да майя 31-го дня его и. в. указал послать к ним башкирцем другую грамоту, что писал казанской губернатор Салтыков, посланной де от него камисар Люткин объявил, что из них башкирцов Исмаил мулла с товарищи приезжал к нему многолюдством с ружьем и в отдаче пришлых учинились ослушны и сказали, чтоб он для приему таких ни по которой дороге к нем не ездил и их не призывал.
А июня 25 дня в присланном в Сенат доношении ево полковника написано…
В 2[м]. Да они ж башкирцы 4 дорог подали ему полковнику письмо, чтоб Осинские дороги, деревни Кулаевы [та]тарина Имая Кулаева, которой держитца в Казани, ис под караула свободить. А в челобитной башкирской написано: обещаются они по их вере его и. в. служить так, как деды и отцы их изстари служили, и всякие прежние подати платить будут с надлежащим послушанием, кроме прибыли, и беглых людей отдавать станут и впредь принимать не будут.
И ноября в 18 день по приговору Правительствующаго Сената велено ему полковнику быть на Уфе до указу… Далее следует изложение приговора Сената о том, как надлежит полковнику Головкину производить отобрание беглых от башкир и выселять мещеряков и прочих беглецов из Уфимского уезда на прежние их жилища, с выражениям похвалы Головкину за его действия. Тут же предлагается содержавшегося под караулом в Казани татарина Имая Кулаева отдать башкирам по их прошению…».
Свидетельство это, напомню, из архивов ГАФКЭ (Государственный архив феодально крепостнической эпохи). Коллегия Иностранных Дел. Дело 1720-1722 гг., лл. 1- 33 об.
Как мы выяснили, чуть больше двухсот лет владели Люткины этой землицей, а затем через Феклу Ивановну Люткину (жену Якова Васильевича Неелова) поместье досталось Нееловым. Сын четы Нееловых Иван Яковлевич Неелов (1761-1834), женатый на Варваре Николаевне Овцыной, продолжил владение поместьем. О дальнейшей их судьбе и судьбе поместья мы расскажем в следующем очерке.
Не все деревни и земли вокруг них сохранились во владении Люткиных до конца XVIII века, а затем и Нееловых, многие перешли во владение другим помещикам, а род Люткиных казанской ветви по мужской линии угас в конце того века.
А о самом селе Люткино мы обязательно еще расскажем.
Просмотры(377)